Время предшествовавшее Его блаженной кончине служило для нас назидательным приготовлением к тому блаженному тяжкому лишению, какое нам предстояло. дабы мы умели достойно оценить дарованное нам сокровище, к обладанию которым мы уже как будто привыкли с давних лет, но которому издали приходили дивиться даже Цари иноземные. Вселенская же Церковь в лице своих Патриархов единодушно воздала Ему должную хвалу, хотя и бывшую бременем Его смирения.
50-летний Юбилей Архипастырьства Московского Первосвятителя был юбилеем Всего Православного Востока, которому не чужд был и сам Запад, и по истине подобало так прославиться нашему Священному Старцу прежде Его отшествия в вечность, ибо, как выразился красноречивый Богослов в надгробном Слове Великому Афанасию, "прославляя Его, мы прославляем добродетель".
Грамоты Филарету Вселенского Патриарха Григория (мы уже приводили выдержку из неё) и прочих трёх Патриархов умилительны тем глубоким чувством благодарности, каким они были проникнуты к своему священному собрату, который, не будучи равным им Патриархам по сану, казался, однако, свыше всех Патриархов и Отцом всех Отцов, по древнему выражению Церковному.
Праведность Старца, который всю Свою Жизнь готовился к блаженному отшествию в вечность, было и необычайное извещение от Отца Его: "Беречься 19 числа".
В воскресенье, 19 ноября 1867 года, Владыка Митрополит ФИЛАРЕТ совершал литургию без утомления, и, по кратком отдыхе, принял новоназначенного Московского Губернатора генерала Баранова. Затем Преосвященный остался один. Наступил час Его скудной трапезы, но Он медлил, тогда Ему было о том доложено. Наконец, в исходе второго часа, келейник, вновь войдя в комнату Архипастыря, нашёл Его бездыханным. Мирно и безболезненно перешёл Он в вечность.
Немедленно было дано знать о том викариям, наместнику Чудова монастыря и генерал-губернатору. Приглашены были врачи(г-да Рахманов, постоянный врач покойного Варвинский, Пашенкопф, Захарьин), но помощь их оказалась излишней. Князь В.А.Долгоруков прибыл немедленно по извещении поклониться телу архипастыря, когда оно, только что обряженное, ещё лежало на обычном одре почившего. Затем, облачённое в архиерейские ризы тело было перенесено в большую залу, где была совершена архиерейским служением панихида.
Облачение совершалось со всем торжеством, подобавшим высокому сану почившего. В руки усопшего святителя были вложены дикирий и трикирий. Диаконы каждый раз перед начатием каждения, обращались к почившему.
Вечером того же дня была совершена вторая панихида.
Двадцатое ноября 1867 года совершены были также две панихиды. Немедленно прибывший из Троице-Сергиевой Лавры Наместник Антоний привёз кипарисный гроб, приготовленный заранее по распоряжению почившего, и тело было переложено в него.
"Толпы народа не переставали целый день окружать троицкое подворье, где тело блаженно почившего архипастыря останется в продолжении всего завтрашнего дня," - извещала пресса, но не один только этот завтрашний день(21 ноября) тело архипастыря оставалось там: оно оставалось там до четверга 23-го ноября, и каждый день, в буквальном смысле от раннего утра до поздней ночи, даже почти во всю долгую, зимнюю ночь около гроба святителя неустанно, неумолкаемо толпился народ. Полиция, приставленная для водворения порядка, оказалась безсильной для удержания наплыва этих неустанно прибывающих народных волн. Современники не раз посещали Троицкое Подворье далеко за полночь, и всё-таки при входе в недавнее жилище архипастыря необходимо было ждать час или два, чтобы поклониться его гробу.
Необычайно скромное и вместе с тем величественное зрелище представлял простой гроб, в котором положено было тело почившего архипастыря в полном архиерейском облачении. С Евангелием на груди. Величавопокойное лицо его будто бы не носило на себе признаков смерти, правая рука его, открыта лобызанию, казалась благословляющей из гроба. Как волны, кипел народ около этого гроба, и волны эти постоянно вливались и изливались неиссякаемою струёю.
В день перенесения тела его с Троицкого Подворья в Чудов Монастырь в четверг, ноября 23-го, особенно наглядно, особенно знаменательно выразилось то проникавшее всё народонаселение Москвы почтение и уважение к почившему в Бозе архипастырю, которое он привлекал к себе всё время благочестия жизни своей, и которое как бы в большей степени проявилось по его успении: весь путь шествия его, в полном смысле слова, был залит народом - с самого раннего утра, почти до пяти часов, когда гроб был внесён в Чудов Монастырь, народ не покидал улиц и площадей его шествия.
Было не только людно, было тесно во всю ширину улиц, во всю ширину площадей. Громадная Историческая Красная Площадь как бы захлебнулась народом!
Печальный перезвон всех Московских сорока сороков, безмолвная тишина едва шевелившейся несметной толпы, и тихо, едва заметно, продвигавшийся гроб приснопамятного святителя, шествие которого обозначилось небольшими красными Лаврскими хоругвиями, составляли редкое, русское народно-православное и торжественно-печальное зрелище. Чтобы не оставить ничего недомолвленным, неупомянутым из этого торжественного, церковноисторического времени, мы помещаем здесь подробный церемониал этого торжественного шествия.
Начальное шествие из домовой церкви направилось, по выходе из Троицкого Подворья, по Троицкому переулку, к Самотеке, по Садовой улице до Старых Триумфальных ворот, по Тверской к Иверской часовне через Красную Площадь в Кремль.
Порядок шествия был следующий:
1. Хоругви из Кремлёвских Соборов;
2. Образа: а) Преподобного Сергия Радонежского;
б) Казанской Божией Матери;
в) Четырёх Святителей Московских - несли родственники усопшего;
3. Гробовая крышка, которую несли четыре дъякона;
4. Чудовские певчие;
5. Выборные от всех родов сословий - Дума;
6.Городской Голова и старшины городских сословий;
7.Чиновники Консистории в мундирах, наставники Семинарии и Училищ, по два в ряд;
8.Дъяконы, священники, протоиереи и настоятели монастырей, по два в ряд;
9. Знаки отличия и ордена на подушках - несли священники: а) Золотая медаль в память освобождения крестьян, Крест Святой Нины Грузинской 1 степени и наперстные кресты 1812г. и 1853-56г.г.;
б) Греческий Орден Спасителя Большого Креста 1 степени;
в) Орден Святой АННЫ 1 степени;
г) Орден Святого АЛЕКСАНДРА Невскаго;
д) Орден Святого Равноапостольного Князя ВЛАДИМИРА 1 степени;
ж) Орден Святого АНДРЕЯ Первозванного;
з) Докторский Крест и Крест, пожалованный Императором АЛЕКСАНДРОМ Первым;
и) Панагии, пожалованные Государями Императорами: АЛЕКСАНДРОМ Первым, НИКОЛАЕМ Первым, и АЛЕКСАНДРОМ Вторым, а также Государыней Императрицею МАРИЕЙ Александровной, Крест, пожалованный Государем Императором АЛЕКСАНДРОМ Вторым;
10. Следовали синодальные певчие;
11. Евангелие, запрестольный Крест и икона Божией Матери - несли священники;
12. Преосвященные архиереи;
13. Крест, Лампада и Посох, употреблявшиеся Святителем при Богослужении, несли иеродъяконы;
14. Белый Клобук с малым амофором на блюде, нёс иеромонах;
15. Митра с Крестом и омофор на блюде, нёс также иеромонах;
16.Два диакона с трикириями и два дъякона с рипидами по сторонам гроба, шесть дъяконов с кадилами и четыре со светильниками;
17. Гроб покойного несут архимандриты с протоиереями, при гробе четыре Лаврских Хоругви по углам, несомые иеродъяконами, к ним четыре ассистента.
Места на пути шествия для перемены лиц разделены были на следующия грады: 1) на Садовой против Семинарского дома; 2) у Триумфальных ворот; 3) против Страстного монастыря; 4) близь Иверской часовни.
Священники монастырей и церквей, мимо которых следовало шествие, выходили с хоругвиями и запрестольными иконами, Священник при сём имел в руках Крест, диакон кадило, а причетники со свечами. Священник и дъякон присоединялись к шествию, занимая каждый место по своему чину.
| 
